Брайан Ино и мебельная музыка

Бывало ли с вами так, что, сидя в каком-либо месте и услышав душещипательную балладу о чёрных глазах, вы чувствовали её неуместность в данном контексте? (Или, лучше - можете ли вы себе представь контекст, в котором её звучание было бы оправдано. Портовый кабак после налёта сомалийских пиратов? Многоэтажная свиноферма? Гуантанамо Бэй?). Особенно жалко бедные динамики - каждый день пропускать через себя такое на запредельной громкости, и не иметь даже возможности получать молоко за вредность? Я всегда проникаюсь страданиями динамиков и пускаю обильную слезу, умело сливаясь с пьяной компанией в проявлении чувств, пусть и по другому поводу.

Как в такой ситуации поступаете вы? Каковы ваши действия? В лучшем случае вы попросите сделать музыку потише. А что сделал Брайан Ино? Он написал музыку, которую бы хотел слышать в данной ситуации, показал её нужным людям, встретил недоуменное непонимание и продолжил работать дальше. Добился ли он большего, чем вы? Нет. Но в выгоде остались мы, корыстные и пресытившиеся меломаны, получившие свежую порцию необычных и чарующих звуков в непретенциозной обертке - это же эмбиент, его и не подразумевается слушать внимательно.



Хорошее название такой музыке, играющей себе на заднем фоне и создающей нужную атмосферу, придумал на рубеже прошлого и позапрошлого веков Эрик Сати, эксцентричный французский не-композитор, живший, как тогда было принято, в пещере, и исполнявший музыку на костях убитых мамонтов. Кости, правда, были встроены в хитроумный инструмент, называвшийся фортепиано - после смерти нашего гениального безумца такое устройство, покрытое паутиной, и огромную коллекцию зонтиков обнаружили в его квартире в бедном квартале Парижа, откуда он отказывался съезжать, несмотря на имевшиеся на то финансовые возможности.

Так вот, автор таких замечательных опусов, как "Бюрократическая сонатина", "Три пьесы в форме груши" и "Вислоухие прелюдии (для собаки)", чрезвычайно остроумных и музыкальных, стоит отметить, называл такие произведения "мебельной музыкой" - она должна была, как и кресла в идеальном мире - гармонично вписываться в интерьер, дополнять ансамбль, играть вторую скрипку для повседневной жизни жуков-древоедов.

Особенно прижилась эта идея в лифтах и аэропортах. "Если уж помирать в закрытой металлической коробке, неясным образом перемещающейся в пространстве, то с музыкой", - решило наше коллективное сознание, и в результате услышать босса-нову у большинства из нас больше всего шансов поднимаясь вверх или вниз в пространстве. Поскольку музыканты - люди тщеславные, Брайан Ино не стал ограничиваться немногочисленной аудиторией элеваторов (эту стадию он, обучаясь живописи, прошёл ещё в подростковом возрасте) решил написать мебельную музыку для аэропортов. Вполне допускаю и преимущества залов ожидания в плане времени, которое там проводят потенциальные слушатели, а, следовательно, и продолжительности произведения.


Конечно, на скрупулёзное внимание случайной аудитории рассчитывать не приходится, вряд ли ожидающие рейс на будут смаковать подробности аранжировки, изучать спектрограмму или разворачивать музыку задом наперед в поисках скрытых сообщений, но разве многие относятся подобным образом даже к своей любимейшей музыке, всецело заполняющей интерьеры комнат и требующей нераздельного внимания к себе, единственной и неповторимой?

Намного чаще музыка служит нам своеобразной затычкой для ушей, отделяющей от внешнего мира, белым шумом, убаюкивающим наши нервы. И необходимое условие для этого - предсказуемость, однородность прослушиваемой подборки.
В другие моменты мы применяем музыку как тоник, заряжаясь от неё позитивной или негативной энергией, чтобы затем образовывать с обратно заряженными людьми ходячую батарейку. В обоих случаях детали звукового полотна нас не интересуют.
Внимание к этим деталям чаще характеризует подход к музыке извне, как к наблюдаемому феномену. Ценитель, для чего-то облачившийся в белый халат, а иногда и нацепивший марлевую повязку и резиновые перчатки, и, звуки умертвив (а музыку разъяв, как труп), поверяет алгеброй гармонию.
И если вам кажется, что это уж слишком клиническая картина, то почитайте мысли Теодора Адорно на эту тему - гарантирую незамутнённый поток ненависти вперемешку с довольно любопытными наблюдениями.

Вполне возможно, что Ино относится именно к последнему типу, хотя его эмбиентная музыка подойдёт и простым любителям музыки, не лезущим к ней со скальпелем, но и не пользующимися ею бездумно. Он сам любит сравнивать то, к чему стремится, с живым ландшафтом, в котором и автор - один из наблюдателей, лишь изредка бросающий семена в почву, и сам с удивлением наблюдающий, как они прорастают и во что превращаются. Меня немного напрягает нью-эйдж налёт, дающий о себе знать в нескольких местах, но ещё до того, как перед глазами начинают проносится образы ловцов снов и прочей ереси (куда смотрят преемники Торквемады?), врывается Ино с секатором и восстанавливает умиротворённую дзен-атмосферу.

Электронную эмбиент-музыку впоследствии развивали в самых разных направлениях, и некоторые из учеников, на мой взгляд, превзошли учителя - особенно это относится к Aphex Twin и его альбомам Selected Ambient Works. Они жёстче и бескомпромисснее первых работ Ино (что, возможно, делает их менее мебельными?), но манифест этого типа музыки заложил именно вездесущий Брайан в1978 году, альбомом Ambient 1: Music For The Airports. И если некоторые из треков и могут прозвучать несколько устаревше - попробуйте представить себе их звучание под громадными сводами аэропортов, для которых они и были написаны, и вы наверняка проникнитесь сожалением по поводу того, что нам приходится слушать вместо этого "Чёрные глаза", и пустите слезу по поводу нелёгкой судьбы горемычных динамиков.