Восставшие из зомби-ящика, или Когда Ильич был маленький, с кудрявой головой

Добро пожаловать на наш вечер воспоминаний. Сегодня мы(точнее я) поговорим о тех далеких временах, когда сериалы ещё были остроумнее и изобретательнее, чем их рекламные блоки, а телевизоры ещё наслаждались почти безграничным контролем над мыслями человечества. Теперь хозяева наших мыслей перебираются во всемирную паутину - куда более подходящее место для отравления жертв изнутри, как это делали их осьминогие предки. Итак, лучшие отбросы телевидения из прошлых лет моей жизни.

Blackadder (в первую очередь сезоны Blackadder II, Blackadder The Third, Goes Forth )

Первое название, всплывающее в памяти при поиске по ключевым словам: "великий, британский, юмористический, сериал".

"You've taken a vow of silence, how fascinating. Tell me about it."

Помещая главного героя (и его предков и потомков) в разные исторические эпохи Англии в каждом сезоне, окружая его потрясающим актёрским составом и отдавая ему свои лучшие шутки и монологи за всю свою карьеру, сценаристы Ричард Кёртис (Love actually/Реальная любовь и множество других британских романтических комедий. Есть простой способ определить, числится ли в сценаристах фильма Кёртис - если в главной роли Хью Грант, то есть. Работает безотказно. Почти. С нетерпением жду его новый фильм The Boat That Rocked/Рокволна) и Бен Элтон(The Young Ones, Thin Blue Line) создали для Роуэна Аткинсона персонажа, которого можно считать достойным говорящим дополнением к немому мистеру Бину.



Но сравнивать этих персонажей возможно лишь по высочайшему уровню юмора - в других аспектах мы не найдем между ними ничего общего. Эдмунд Блэкэддер (Black Adder - чёрная гадюка) - проницательный, язвительный, саркастичный дворянин XVI века во втором сезоне, изворотливый, находчивый и едкий дворецкий конца XVII века в третьем и разочаровавшийся, рассудительный и скептичный офицер времен первой мировой войны в четвертом сезоне (улавливаете закономерность?), вынужден искать решения самых различных проблем (от плаваний до мыса Доброй надежды до уклонения от участия в сражениях), часто подставляя сосбтвенную голову под удар, ещё чаще - подставляя других.

"- I would like to see a Spaniard, who can make his way past me! - Well go to Spain, there are millions of them."

В числе других - простодушный и тупоумный слуга Болдрик, друг лорд Перси, от которого никак не отвязаться, хитроумный советник королевы, а позже непроходимый солдафон Мелчетт (его играет Стивен Фрай - теперь он дослужился до ведущего замечательного шоу QI ), принц Джордж (играющему его актёру теперь приходится изображать из себя хромого америкского доктора).

"- Baldrick, have you no idea what irony is? -Yes, it's like goldy and bronzy only it's made out of iron."

Подводя итоги - великолепный британский юмор (я всё ещё держусь того мнения, что гениальные Монти Пайтоны дают о нём искаженное представление) в рамках интересных эпох, богатство аллюзий на исторические события и личности и шутки и гэги на любой вкус - не пропустите! Что вы говорите, пропустили? "Потому что ещё не родились, когда это начинали показывать"? Ну это, извините, никакое не оправдание.
Читать полностью...

Наивные и сентиментальные мысли

«Искусство – это ложь, которая помогает нам понять правду»
Пабло Пикассо
"Сказка - ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок."
Не Пабло Пикассо

"Pablo Picasso was never called an asshole"

The Modern Lovers

Шиллер, в одной из своих известнейших работ, "О поэзии наивной и сентиментальной", выделил два основных типа художника - творящего наивно, в единстве с природой, и творящего в поисках природы, анализирующего свои впечатления и пытающегося в своих работах приблизиться к естественному идеалу окружающего мира.
Упрощая его идею, можно понять это как вечное противопоставление инстинкта и разума. Разум - орудие более точное и надёжное (или понятное?), но лишенное непосредственного воздействия инстинкта.

Не думаю, что стоит отождествлять наивное и несознательное творчество - да, наивный художник в меньшей степени контролирует процесс создания произведения, но контроль присутствует - другое дело, что изначальный импульс чаще задан неосознанно. Он естественно возникает из окружающего мира - это, наверное, и называется вдохновением.
У творца сентиментального же все стадии творческого процесса в той или иной степени подчинены общей, осмысленной идее.

Но попытавшись применить такое жёсткое разграничение к реальным ситуациям, мы, разумеется, потерпим фиаско. Именно поиски золотой середины между этими гипотетическими полюсами и есть, на мой взгляд, важнейшая задача для художника.

Рок-н-ролл на своём раннем этапе, как и любую не потерявшую связь с корнями народную музыку, логично отнести к наивной категории творчества. И, что характерно именно для интуитивного творческого подхода, в рок-музыке и её производных до сих пор большое значение уделяется искренности, правдивости высказывания.
Важно, что музыкальное образование (не обязательно академическое, я скорее имею в виду общую музыкальную эрудицию) тут играет не главную роль - то, что лежит в основе "наивной" песни, невозможно подделать, и никакие ухищрения тут не помогут. Более того, различные усложнения могут иногда прикрыть и затушевать эту самую инстинктивную основу.
Сердцевина наивного произведения - нечто большее, чем сумма составляющих. Сами составляющие, как часто бывает, скажем, у Лу Рида, могут оставаться и вовсе незначительными и неизменными (послушайте любой альбом Velvet Underground - большинство песен построены на одной и той же аккордовой последовательности, Iая и IVая ступени), однако их ценность может разительно отличаться.

Другое дело с сентиментальным творчеством. Его природа позволяет подгонять элементы друг под друга, подчёркивать удачные находки и скрывать необходимые в искусстве провалы, уменьшать трение между деталями, увеличивать КПД. Тем самым, при удачном исходе, нужная сумма как раз достигается путём сложения составляющих.


Всё это приводит меня к альбому, который своеобразным образом иллюстрирует мои мысли - Transformer 1972 года. Наивные песни - Лу Рида, сентиментальные аранжировки - Дэвида Боуи. Самое близкое, что мы получим в ответ на вопрос "Что, если бы у Оптимуса Прайма и Мегатрона был бы ребёнок?". И Боуи, и Рид в эпоху зарождающегося глэма - броского, модного, заигрывающего с театром и макияжем- пытались соответствовать моменту. У Рида это получалось хуже - первый сольный альбом после ухода из VU провалился, поэтому на предложение поработать с восходящей звездой глэма, только что создавшей Зигги Стардаста, он согласился с радостью.

Боуи завернул получавшегося у Рида Барби-трансвестита(отсюда и ироничное название альбома) в броскую упаковку, выставив мрачные песни последнего в удачном свете театральных софитов. Но вместе с тем и затушевал многие черты, присущие нью-йоркскому таланту. Убийства, пугающие нас в реальной жизни, теряют свою жестокость в пьесе, ограниченой сценой, за пределами которой все ужасы обращаются игрой. Бросающиеся в уши тексты и эпатаж Рида, сделавшие из Velvet Underground легенду для немногих ("каждый купивший альбом создал собственную группу") и изгоями для всех остальных, на этом альбоме внезапно, не поменявшись по сути, были отодвинуты на второй план, и слушателям была дана возможность пропускать их мимо ушей (а попробуйте пропустить мимо ушей текст Heroin) - как иначе объяснить взлёт Walk On The Wild Side, песни о трансвеститском окружении Энди Уорхолла, на вершины чартов, когда до этого выискавшие в безобидной Louie Louie сальные намёки радиостанции пропустили такую фразу, как "she never lost her head, even when she was giving head"?

Из всего этого можно сделать вывод, что альбом этот - некий неудачный компромисс между наивным и сентиментальным творцами. Это не совершенно не так - да, это компромисс. Но компромисс - блестящий. И Рид, и Боуи были в тот момент на вершине своей формы, и силу песен Рида не смогла сломить даже блестящая работа Боуи, равно как и наоборот. Но золотой середины на этой записи мы не увидим - подобравшись невероятно близко к ней, оба, кажется, увидели невозможность прогресса в этом направлении - и отправились в дальнейшие поиски собственными путями.
Читать полностью...

Tod und Verklärung

Хочется начать блог с чего-нибудь светлого, доброго, Вечного. Вот, скажем, Смерть. Неужели вам хотелось бы, чтобы на том свете, если вы достаточно глупы, чтобы в него верить, и недостаточно умны, чтобы доказать его невозможность, вас встречала какая-то жуткая фигура в рясе и с косой? Кто вообще сейчас, кроме педофилов, носит рясы, и пора бы уже перейти на газонокосилку, как верно подметил Эдди Иззард. Лично я такого индивидуума и на этом свете встречать не желаю.

Другое дело - персонаж из серии комиксов Sandman Нила Геймана. Для описания его (и демонстрации своей поразительной эрудиции) я воспользуюсь песней другого не обделенного талантом Нила с Туманного Альбиона, Нила Хэннона - Happy Goth. В отличие от своего угрюмого и склонного к депрессии младшего брата, повелителя снов, которого иногда очень мило называют Мёрфи, Смерть никогда не унывает и относится к людям с симпатией. Вот про такую приятную и позитивную Смерть, с серебрянным анкхом и золотым сердцем, я и прочитал отдельную 3хсерийную графическую новеллу спин-офф Death: The High Cost Of Living (я прочитал и ещё одну, но не хочу казаться совершенным гиком). Да, к слову - нелепое деление комиксов на просто комиксы и графические романы сам Гейман приравнивает к называнию проститутки "дамой с камелиями" - странная попытка прикрыть сквозящее презрение к виду искусства путём отделения мух от котлет.


Завязка такова - раз в сто лет Смерть проводит один день в шкуре (не такого уж и)простого человека. Как говорится, устанавливает личный контакт с будущими клиентами. Разумеется, те немногие, кто ждёт редкую гостью, принимают её (далеко не) с распростёртыми объятиями.
Но это скорее внешние сюжеты, а суть такова - Смерть, размышляющяя о жизни, проводит день с человеком, размышляющим о смерти.

Нил Гейман здесь предстаёт во всей красе, наделяя каждого персонажа собственным стилем речи и поведения, повествуя о радости непростой жизни и горечи повседневного существования, без которой не почувствовать сладости лучших моментов. Как стало известно недавно, этот комикс должен в скором времени стать фильмом - в режиссёрское кресло сядет сам Гейман, помогать ему будет великий и ужасный Гильермо дель Торо. Главное чтобы во вселенную Sandman'a не прокрались упитанные карлики с волосатыми ногами.

Схожие чувства у меня в своё время вызывал фильм "Небо над Берлином" (Der Himmel über Berlin, в англ. прокате - Wings Of Desire), но вместо немецкого самоуглублённого мистицизма Вендерса(привет, трансцедентальный заголовок!) у Геймана - мягкий английский юмор и яркие, не дающие заскучать диалоги. Прорисовка также на высшем уровне, планы изобретательны и красочны, персонажи - выразительны и харизматичны.

Всем знающим бусурманский язык и не боящимся читать слова в облачках со стрелочками - всячески рекомендую именно этот выпуск для начала знакомства с комиксами Геймана, да и с графическими романами вообще.
Читать полностью...